Название: «На острие»
Автор: SimusiK
Фэндом: B2ST
Пэйринги: Чунхён/Хёнсын, Дуджун/Есоб мб…
Жанр: слэш, романтика, немного экшена, а может, и много Оо
Рейтинг: NC-17
Предупреждение: AU, ООС, жестокость, насилие, нецензурная лексика, гонки, наркотики, расследования…
От автора:
Спасибо Алине ^^ за вклад в стремление написать этот фанф.
Статус: ЗАКОНЧЕН
Описание:
«Жажда скорости. Все чувства накалены до предела. Это ощущение гонки мне никогда не выкинуть из головы. Нет, оно в самом сердце. Влечение, которое может сравниться только с единственным в мире схожим по разливающемуся огню в жилах ощущению… Как я мог не замечать этого раньше?»
Глава 7:
читать дальше
Сердце пропустило очередной удар…
«Никто… никто… никто…»
Боль там, где болеть не должно. Она мешала дышать в полную силу, сжимая легкие, не давая сделать даже самый маленький вдох.
«Ты ему никто… никто…»
«Ты ему не нужен…»
«Он только использует тебя».
«За что ты вообще его любишь?»
НЕТ!
Чувства гонщика Хенсыну сейчас были в принципе безразличны, гораздо важнее чувства самого Хенсына. Его любовь ничто не испортит, что бы ни было потом, сейчас, вчера. Нет, конечно, хотелось ответа с его стороны, но того, что уже случилось, было больше, чем достаточно. Хенсыну всего лишь хотелось просто быть рядом. Пусть даже… как друг.
Насколько Хенсыну ни было больно, он все равно взял себя в руки. Сейчас очень серьезная ситуация нельзя придаваться самобичеванию и надуманному горю. Не любит – не надо. Главное, молодой прокурор любит и все сделает, чтобы этот безрассудный гонщик и шагу не сделал в сторону машины и «Туманной гонки». Глупая, просто идиотская затея может стоить ему жизни.
***
— И ты уверен, что хочешь участвовать в гонке? – не сдавался молодой прокурор. Пусть ему было тяжело после слов Чунхена, они дела не меняли. Вести машину пришлось естественно ему, так что у Чунхена было преимущество в споре.
— Я же сказал уже, что да. Что ещё? – отмахнулся гонщик, глядя на дорогу через лобовое стекло.
— Ничего. Но я категорически против.
— Ты опять? Мы, кажется, уже выяснили, что это не твое дело.
— Да? А чье?
— Исключительно мое.
— А когда ты принимал мои деньги, то это тоже было только твое дело? – Хенсын решил быть безжалостным и давить на все, что только можно. Чунхен замер. – Да, я в курсе, что я никто и звать меня никак. И что ты их принял только из-за тяжелого положения и болезни матери, а я же просто парень, влюбленный в тебя до такой степени, что от стука сердца уши закладывает. И естественно я тебе совершенно не нужен. Но! Ты можешь, наконец, понять, что гордость иногда нужно запихнуть подальше?! Слабо прислушаться хоть раз? Я говорю – это ловушка! Просто так тебя не пригласили бы на такую опасную гонку! Тем более после тех событий, в которых мы оба поучаствовали. И ладно, будь твоя рука здорова, но ведь нет! У тебя сквозное огнестрельное ранение. Так быстро такие вещи не заживают! Но ты ведь все равно собираешься участвовать! Вот ведь придурок.
И Хенсын по окончании гневного монолога со всей силы долбанул по рулю, благо в этот момент машина стояла на светофоре. Потом ещё раз и ещё. Водители соседних машин даже покосились на парня, спрятавшего лицо в руках, сложенных на руле. Лицо же Чунхена ни капли не изменилось.
— Слушай, а для чего ты копил деньги? – внезапно ожил Чунхен, говоря эти слова совершенно неожиданным для Хенсына голосом: спокойным и мягким.
— В смысле? – не сразу сообразил парень.
— Ну, ты же не просто так их на счету хранил? – улыбка, которую напустил на себя Чунхен, показалась Хенсыну слишком натянутой, когда он бросил на него короткий взгляд.
— Не переводи тему!
— Ничего я не перевожу, кстати.
— Да ладно…
— Не хочешь отвечать – не надо.
— А с чего мне перед тобой отчитываться? – зло бросил Хенсын.
— Ни с чего, как хочешь. Забыли.
— Ничего не забыли. Зачем ты спрашивал тогда? Знал же, что я не захочу ответить, — занудел молодой прокурор, как-то самостоятельно теперь уходя дальше от изначальной темы.
— Ну, я не был уверен в этом до конца. Все-таки ты – не я, поэтому легко выдаешь свои мысли и пристрастия, — Чунхен удовлетворенно улыбнулся и тут Хенсына осенило.
— Смотрите, как мы заговорили, — хитро прищурился прокурор, переводя взгляд от дороги к Чунхену.
— Так для чего?
— Хотел попутешествовать, поездить по миру. Хотя бы до Японии добраться. Никогда прежде я не был за границей. Вот и все, — Хенсын снова уставился перед собой и переключил скорость.
— Вообще?
— Да, вообще. Может, в детстве был, но я этого не помню.
— Ясно…
— Однако все это фигня по сравнению с «Туманной гонкой» и тем, что нас ждет впереди, если не поберечь себя и не быть хоть чуточку логичнее, — всем видом и тоном, Хенсын намекал на безбашенного гонщика, который на все это лишь громко рассмеялся.
— Ты такой забавный… — сквозь смех проговорил Чунхен, — Когда злишься. Тебе не идет суровый вид.
— Не смешно.
— А по-моему очень.
— Чунхен…
— Даже не пытайся, не поможет, — перебил его гонщик, — Я не откажусь.
— Почему так?
— Это дело чести.
— Гордости твоей, а не чести.
— Пусть и так, но это мой шанс поквитаться с Квоном и всей его шайкой.
— Зачем это тебе? Придет время, и я сам с ним расправлюсь, только более адекватными методами, — вздохнул Хенсын, заезжая в карман дороги.
— Не поможет.
— Ну пожалуйста, послушай меня…
— Нет, — твердо отчеканил Чунхен, выходя из машины.
За всем этим абсолютно бессмысленным и пустым разговором, по мнению Хенсына, они успели въехать во двор к дому молодого прокурора. А Чунхен, дабы не слушать его глупостей, решил обогнать парня и ждал его уже около квартиры, когда как сам Хенсын все ещё парковался и поднимался к себе домой.
— Зачем было сбегать?
— Я не сбегал, а прекратил скучную беседу, — весело отозвался гонщик.
— Но для меня это важно!
— Для меня тоже, так что ты мог бы и поддержать меня, если любишь.
Хенсына буквально бросило в жар от такого бессовестного выпада все ещё улыбающегося гонщика. Стараясь подавить смущение, парень быстро открыл дверь и прошел на кухню выпить воды. Чунхен последовал за ним.
— Что тебе ещё нужно от меня? – буркнул молодой прокурор, стараясь не глядеть на предмет своей странной любви.
— Ты сдался?
— Тебе есть разница? – правая бровь Хенсына медленно поползла вверх.
— Да, она есть, — серьезно констатировал Чунхен, складывая руки на груди.
— Почему?
Ответить парню не дал звонок в дверь.
— Да кого ещё принесло? – тихо выругался Чунхен.
— Тише! – и Хенсын осторожно прихватив за собой пистолет, оставленный в одном из ящиков кухни, пошел к двери.
Медленно и как можно бесшумнее приближаясь к входной двери, молодой прокурор старался держать себя в руках и не нервничать. Чунхен шел следом за ним, и сколько не просил парень гонщика, чтобы тот остался в безопасности, он не послушался и упрямо следовал в коридор. Стритрейсер тоже прихватил кое-что с кухни. Большой разделочный нож. На всякий случай. Приостановившись, чтобы показать Чунхену, чтобы тот остался за косяком на всякий случай, когда как сам он будет открывать дверь, Хенсын пошел вперед. Гонщик неохотно согласился.
Припав к стене со стороны дверных петель, а не замка, чтобы, если начнут по нему стрелять, не попали в него, Хенсын бросил короткий взгляд в глазок. То, что он там увидел, принесло некоторое облегчение, но дверь открывал все же медленно, и не сразу спуская с цепочки на случай ловушки.
— Хенсын, расслабься, здесь только мы, — голос Дуджуна был серьезным и успокаивающим.
— Кто «мы»?
— Я, следователь Юн, и Есоб. Ты должен его помнить.
— И ему можно верить? – осторожно осведомился прокурор.
— Да, я же верю. Он нам нехило помог, кстати, — одобрительно кивнул Дуджун.
— Хорошо, сейчас открою.
Подав знак Чунхену, чтобы тот расслабился, молодой прокурор отворил дверь и пустил своих внезапных гостей в дом. Пока они снимали обувь и проходили в кухню, Чунхен задержал Хенсына в коридоре.
— Кто это?
— Следователь Юн Дуджун, он мой помощник, и он спас наши шкуры от прокурора Квона в тот раз на складе. Ему можно доверять, — уверял молодой прокурор своего любимого.
— А что насчет второго? – строго спросил Чунхен.
— Его я не знаю, но видел в тот раз в клубе, а потом ещё на гонках, и он тоже помог нам не раз, — следующие слова дались Хенсыну с трудом, он даже думал потом, что зря рассказал об этом гонщику. — И… это он… испортил твою машину… по приказу…
— Что?! – неверяще вскрикнул Чунхен и зло обернулся в сторону кухни, не дав договорить парню. Не успел его удержать Хенсын, как тот уже оказался перед Есобом, схватил его за грудки и вдохновенно тряс над кафельным полом кухни прокурора.
— Что за?.. – не понял Дуджун.
— Что ты сделал с моей машиной, гад?! – Чунхен с силой шарахнул и прижал парня к холодильнику. Руки следователя Юна легли на руки гонщика и всем своим видом Дуджун показывал, что ещё один такой выпад и самому гонщику будет плохо.
— Все в порядке с твоей машиной, Чунхен! – пытался осадить он Чунхена.
— Но!..
— Я только сделал вид, что сделал это. Нужно было, чтобы все так думали, — аккуратно подбирая слова, ответил белобрысый парнишка, стараясь высвободиться из тисков Чунхена.
— Так я тебе и поверил!
— В данный момент твоя машина стоит в этом дворе, правда перекрашенная и с другими номерами, чтобы ее не вычислила подкупленная Квоном полиция. Но это твоя Хонда. Мы на ней приехали, чтобы вернуть, — быстро отчеканил Есоб, надеясь, что это успокоит гонщика.
— Ключи… их выбросил Хенсын куда-то в траву рядом с дорогой…
— Мы нашли их.
— Давай сюда, — Чунхен резко отпустил Есоба, что паренек едва успел среагировать, чтобы не упасть на пол, и протянул вперед руку, в которую практически сразу легли знакомые даже Хенсыну ключи с брелком из каких-то сложных геометрических фигур.
— Держи, — но Чунхена уже след простыл, а через пол минут хлопнула входная дверь.
— Вот псих… — покачал головой Дуджун, но поймал недовольный взгляд Хенсына. – Что?
— Не надо было его провоцировать. Да и я не рад, что зря волновался о нем, подверг свою старенькую машину опасности и вообще во все это влип. Слабо рассказать было? Кто у нас прокурор?
— Ты, конечно, но нужно было, что бы и ты поверил. И этому есть серьезная причина, — твердо ответил Дуджун, садясь на стул.
— Хенсын, а то, что ты мне по башке чем-то тяжелым огрел, это тебя не волнует? – наигранно удивленно проговорил Есоб и потер место ушиба.
— Я все ещё не верю тебе до конца, так что нет.
— Ну вот… — обиженно простонал Есоб, присаживаясь рядом со следователем Юном.
— Вы же не просто так приехали, что-то есть? – Хенсын остался стоять.
— Да, и все это тебе очень не понравится. Пока неизвестно лишь, кто стоит за всем этим. Но ясно, что главарь точно не Квон, хотя я сначала был уверен, что он — вершина айсберга. У тебя есть варианты?
— Есть, но я хочу сначала послушать, почему вы вели ту странную игру.
— Хорошо, все равно ты должен знать. За пару дней до той гонки, когда вас с Чунхеном забрали на тот заброшенный склад, я услышал личный разговор прокурора Квона с каким-то чиновником в его кабинете. Кто это, выяснить не получилось, потому что меня отвлекли, но слишком уж заискивающе он перед ним стелился, рассыпаясь в комплиментах. Все бы ничего и я бы быстро ушел бы, даже не придав значения их разговору, не оброни Чиён фразы: «Гонки идут по плану».
— Подслушанная информация… — начал было поучать следователя Хенсын.
— Я знаю, но я же не предлагаю ее использовать в качестве доказательства. Достаточно, что мы можем догадаться, кто за всем этим стоит и как нам быть дальше. Мне это помогло именно в случае с вашим спасением. Или ты бы хотел сейчас валяться где-нибудь с простреленной башкой?
— А не слишком ли ты фамильярен, Дуджун?
— То, что ты уже прокурор в таком возрасте не случайность и то, что тебя послали на это задание тоже не случайно. И в принципе мне не шибко охота соблюдать правила хорошего тона, раз мы не на работе, — в голосе следователя был вызов.
— Насчет второго я уже в курсе… — протянул прокурор, не обращая внимания на последнию фразу и тон следователя Юна.
— А вот насчет первого нет, да? – Дуджун усмехнулся, посылая Хенсыну уверенный взгляд.
— Квон, твой начальник, взял тебя на работу изначально именно затем, чтобы потом подставить. Он так сказал – не я.
— В смысле? Я догадывался из того, что он мне сказал, но не был до конца уверен…
— В прокуратуре не требовались настоящие прокуроры, но должен был быть тот, кто отвел бы внимание от грязных делишек Чиёна. Ты чем-то стразу ему не понравился, вот тебя и взяли на черную работу, лишь бы только, когда придет время, повесить на тебя все свои грешки. Он хотел чуть позже выставить все так, чтобы все остальные в прокуратуре думали, что это ты связан с наркотиками и гонками.
— Не понимаю, — честно отозвался Хенсын, все-таки присаживаясь на стул.
— Общественности бы стало известно, что ты связался с гонщиком, наркотиками и во всем ему помогал, но только не правительству.
— То есть, и Чунхена планировали припереть к стенке? – раздраженно уточнил молодой прокурор.
— Именно. Но почему тебя сейчас волнует Чунхен? – глаза Дуджуна округлились в недоумении, а бровь изогнулась. Есоб тихонько рассмеялся.
— И все это ты узнал из подслушанного разговора? – вздохнул Хенсын, опять не обращая внимания на реакцию парней.
— Нет, частично эта информация получена от Есоба, — пожал плечами следователь.
— А ему откуда знать?
— Он был в команде Чунхена.
— Тогда почему Чунхен его не узнал? – Хенсын повернул голову к парню.
— Мы никогда не пересекались, — подал голос Есоб, которому уже и самому наскучило сидеть как пустое место.
— Как это?..
— Ну, я занимался лишь бумажной работой… Вообще-то, Чунхен сам не особо желал идти на контакт, так что не удивительно, что даже пересекаясь, он не обращал на меня никакого внимания. Ты же сам уже должен был понять, что он очень замкнут для посторонних.
— Это да… но почему он стал гонщиком?
— Почему гонщиком, не знаю, но в команду нашу пришел, когда Дахе наобещала ему легких денег, чтобы оплатить лечение матери.
— Безрассудный дурак! – выругался Хенсын. – Как можно было ей поверить?
— С твоей стороны не очень-то хорошо обсуждать меня за моей спиной, — послышался холодный голос Чунхена, сидевшего спиной к двери.
— А тебе не следует так легко подаваться в различные авантюры!
— Что это значит? – переспросил Дуджун.
— Туманная гонка! – всплеснул руками Хенсын, и, поднявшись с табуретки и подойдя к окну, стал смотреть на пейзаж за ним, явно что-то обдумывая и нервно покусывая губы. Первым догадался Есоб и удивленно захлопал ртом.
— Что это значит? – недоуменно оглядел «друга» Дуджун. Есоб, немного отойдя от шока, наскоро объяснил смысл гонки.
— Нет, он точно псих! – воскликнул следователь Юн, дослушав парня.
— Я все ещё здесь, — Чунхен наблюдал за этим действом с выражением глубокой скуки на лице и облокотившись на косяк.
— Хенсын, так что ты узнал? — Дуджун решил перевести неприятную тему в более важное русло. Пусть эта гонка и важна, но сейчас его интересовала информация Хенсына.
— Ну, у меня есть предположения насчет главаря.
— Кто-то конкретный? – уточнил Дуджун.
— Да, Чхве Сынхен, в криминальных кругах более известный как Топ, и У Чжихо… который Зико, — Хенсын сознательно отбросил идею с Ким Хичолем.
— Мда… они вполне себе подходят… да и Зико недавно был замечен на гонках… — задумчиво протянул следователь, вглядываясь в предоставленный Хенсыном список, бывший одним из блоков известной нам пирамиды.
— А если это все сразу? – буркнул Есоб.
— Да не… — и Хенсын осекся. Об этом он не подумал. Ведь на самом деле есть такая возможность, что триада управляется не одним, а несколькими. Тогда и Хичоль может быть при делах, да и, небось, ещё кто.
— Тогда это все усложняет, — вздохнул Дуджун, в каком-то порыве приобнимая Есоба и притягивая его к себе. Лицо Хенсына сразу приобрело озадаченное выражение.
— Эм… — смутились оба парня.
— Так вот почему Есоб начал помогать нам… — как-то сразу сник Хенсын, поглядывая в сторону безмятежно уже сидящего в дверях Чунхена. Но поймав слегка удивленные взгляды гостей собрался.
— Ну, типа того… — пробубнил Дуджун.
— А я-то думал, о чем вы в клубе шептались.
— Слушай! Есть ещё вопрос! А то я волновался, что кто-то может знать, где ты живешь. Кто подвез тебя после клуба, ты до сих пор не помнишь? – Дуджун оживился и пристально посмотрел на постепенно краснеющего Хенсына.
— Эм… это… был… — невнятно начал лепетать молодой прокурор.
— Я его отвез, — Чунхен подал голос.
— О… — понимающе кивнул следователь, — Все ясно. Хорошо тогда.
Просидев ещё около часа за обсуждением мелких деталей плана, Дуджун и Есоб удалились, дабы отдохнуть самим и дать отдохнуть Хенсыну и Чунхену перед утренней гонкой, раз последнего отговорить не удалось. Не помогли даже угрозы насчет машины. Тут Чунхен вообще взбесился и готов был поубивать всех на кухне, кто ещё слово вякнет про «отнять и спрятать тачку». Пришлось согласиться на его участие, но с условием, что все, включая Есоба и Дуджуна, будут там, чтобы следить за ситуацией и помогать. Здесь уже гонщику пришлось согласиться, хоть и неохотно.
Как только дверь захлопнулась, а Хенсын ушел в ванную, дабы смыть с себя усталость перед сном и расслабиться, Чунхен просто устроился на диване, что-то напряженно обдумывая. Прищуренный взгляд блуждал по комнате, по фотографиям на стене, по книжным полкам молодого прокурора. Руки, сложенные по привычке на груди, нервно теребили пальцами края рубашки. Спасибо на том, что Дуджун привез кое-какую одежду из его дома, потому что носить одежду Хенсына ему не очень хотелось. Хорошо хоть с Хондой все в порядке. Чунхен даже сам себе улыбнулся, вспоминая гладкую поверхность капота и шершавый руль. Цвет конечно не очень, но это временно, а потом Чунхен перекрасит этот жуткий зеленый на свой любимый черный. Но то удовольствие, которое он испытал, видя свою малышку рядом, ничему не перекрыть. То восхитительное ощущение, которое возникает во время гонки и завтра Чунхен сможет почувствовать вновь, ничем не заменить. Жажда скорости. Все чувства накалены до предела. Это ощущение гонки никогда не выкинуть из головы. Нет, оно в самом сердце. Влечение, которое может сравниться только с единственным в мире схожим по разливающемуся огню в жилах ощущению… Только если…
«Как я мог не замечать этого раньше?»
Вышедший из ванной с мокрыми волосами, на которые было наброшено полотенце, и в одних спортивных штанах Хенсын, невольно привлек внимание гонщика. Будто завороженный, Чунхен поднялся с дивана и медленно подошел к удивленно распахнувшему свои большие глаза Хенсыну.
— Что-то не так? – молодой прокурор невольно стянул полотенце с головы, прикрывая так необдуманно оставленный обнаженным торс.
— Все так, — Чунхен протянул руку и убрал прядь волос со лба Хенсына, заправив ее за ухо.
— Что с тобой? – Хенсын попробовал сделать шаг назад, но рука гонщика, внезапно оказавшаяся у него на талии, помешала ему. Прикосновение теплой ладони заставило Хенсына слегка вздрогнуть.
— Я не уверен… — искренне отозвался Чунхен, привлекая к себе Хенсына и зарываясь носом в его волосах, а вторую руку запуская в волосы на затылке, не давай таким образом отстраниться от себя.
— Тогда зачем ты сейчас себя так ведешь? – тихо и грустно спросил Хенсын, оставляя попытки вырваться и в ответ крепко обнимая Чунхена. Словно это его последний раз вот так вот стоять рядом и дарить свое тепло гонщику. Словно это его последний раз вот так вот, пусть и не до конца понимая причин, получать тепло в ответ.
— Ты мне нужен… сейчас…
— Я понимаю, — Хенсын чуть отстранился и сам поцеловал гонщика. Просто потому что не хотел лишней боли. Чунхену опять тяжело. Ему опять больно и у него есть только Хенсын, чтобы забыться. Да, верно говорят, что он нелюдим. Так и есть, но сейчас Хенсын имеет хоть какую-то возможность быть ближе к гонщику, и он позволит это как бы тяжело потом не было. Он любит его.
Это был простой поцелуй в губы, ничего большего. Хенсын всего-навсего чуть привстал на носочки и мягко прикоснулся к губам гонщика. Но ровно до тех пор, пока Чунхен не вздохнул и не углубил его, вторгаясь в рот молодого прокурора горячим языком. Лаская небо, делая причудливые движения, гонщик с каждой минутой все сильнее возбуждался сам и возбуждал Хенсына. Полотенце, которое все ещё как-то висело на плече прокурора, упало на пол. Поцелуй Чунхена стал настойчивее, а ответные действия Хенсына раскрепощённее. Руки прокурора поднялись к вороту рубашки гонщика, а пальцы быстро нащупали пуговицы, которые одна за другой расстегивались вслед за неспешными движениями Хенсына. В этот раз они никуда не торопились. В этот раз не было страданий. В этот раз…
Неистовые поцелуи Чунхена перешли с губ прокурора на скулу, потом подбородок, прокладывая влажную дорожку к шее и обеим ключицам. Хенсыну оставалось лишь закатывать глаза и покрываться волной мурашек от наслаждения. Губы и язык гонщика ласкали его плечи и руки. Рубашка Чунхена полетела на пол, когда он решил оставить плечи прокурора в покое и вернуться к припухшим от поцелуя и таким соблазнительным губам.
Пальцы Хенсына оглаживали руки и торс гонщика, особое внимание уделяя соскам и татуировке. Молодой прокурор уже видел ее, но все равно она его привлекала, поэтому парень нагнулся и провел языком по красивым, иссини черным буквам. Чунхен возбужденно выдохнул.
— Что здесь написано?
— Born again still your son… Рожденный заново, все еще твой сын, — спокойно ответил Чунхен.
— Красиво… а эта? – Хенсын взял правую руку и поцеловал кисть. Чунхен за подбородок притянул Хенсына к себе и вновь жадно поцеловал, делая одновременно несколько шагов в сторону комнаты. Пара шагов и он уже стоит в проеме двери, осыпаемый новыми порциями поцелуев. Спустя несколько сладостных минут Чунхен ответил:
— Сarpe diem quam minimum credula postero… Лови момент, как можно меньше верь будущему…
— Почему так пессимистично? – улыбнулся прокурор, заглядывая в бездонные глаза гонщика.
— Не хотел обжечься.
— Хотел?.. – но новый вопрос Хенсына потонул в очередном страстном и глубоком поцелуе.
Сами того не заметив, парни уже находились на кровати, когда в ход пошли пряжки ремня, пуговицы и молнии на джинсах. Когда вся одежда заняла свое законное место на полу, Чунхен прижал Хенсына всем весом, чтобы тот даже при желании не могу вырваться, но и в то же время, чтобы расстояние между ними сократилось до минимума.
Хенсын задыхался во время поцелуев, тихо постанывал от прикосновений и старался как можно самоотверженней отвечать на ласки гонщика. Нет, сейчас, сегодня он точно не сбежит и не оттолкнет, потому что нет такой силы, способной оторвать его от такого любимого парня.
Руки блуждали по спине, оглаживали плечи, шептали что-то страстное и жутко смущающее в моменты, когда все же требовалось сделать новый вдох и разорвать поцелуй. Крепко сжимая в объятиях, покусывая, делая иногда даже больно друг другу, оба парня наслаждались этим моментом. Припухшие губы, томный взгляд и совершенно потемневшие от возбуждения глаза. Такими они видели друг друга.
Рука гонщика скользнула ниже, к уже поднявшемуся члену Хенсына и, найдя его, сделала пару плавных движений от основания к головке. Молодой прокурор вздохнул от удовольствия и снова накрыл в поцелуе губы гонщика. Ласка продолжалась, а Хенсын, у которого снесло голову от приятных ощущений, лишь толкался вперед и выгибался, стараясь получить больше прикосновений.
Спустя некоторое время, когда возбуждение было настолько явным, что не было возможности хоть как-то его сдерживать, Чунхен остановился и заглянул в глаза Хенсына.
— Что с тобой?.. – прошептал Хенсын, замерев.
Молчание и новый поцелуй, такой нежный, что у Хенсына даже закололо где-то в сердце. Но рука гонщика оставила член Хенсына и спустилась ниже к нежным яичкам, прихватив их снизу и перебирая их пальцами. От неожиданности у молодого прокурора вырвался глухой протяжный стон. Чунхен улыбнулся.
Затем два пальца осторожно прикоснулись к узкому колечку мышц. Хенсын тут же замер, терпеливо ожидая продолжения. Один палец скользнул внутрь, но молодой прокурор и вида не подал что ему больно, стараясь молча переносить неприятные ощущения. Делая аккуратные движения по кругу, растягивая любовника, затем вводя палец до упора, Чунхен доводил Хенсына до немого исступления, потому что низ живота уже горел и так хотелось почувствовать гонщика в себе. Но просить об этом, как тогда в клубе, Хенсын было стыдно. Поэтому он старался терпеть и молчать, ожидая близости, но когда второй и третий палец вошли в него, а Чунхен все ещё не торопился приступать к главному, а покрывал поцелуями его живот и грудь, молодой прокурор не выдержал… И, присев, обнял Чунхена руками за шею, съехал к краю кровати, обхватывая ногами гонщика и вынуждая вытащить пальцы.
— Что?..
— Давай уже сделаем это, не могу терпеть, — и Хенсын, придвинувшись ближе, подарил Чунхену новый поцелуй. Как он соскучился по этим губам, пока Чунхен растягивал его! С удовольствием облизав их, Хенсын прикусил верхнюю. Этого оказалось достаточно, чтобы гонщик слетел с катушек.
— Ты же доиграешься! – но Хенсын не слушал и сам уже собирался ввести в себя напряженный член Чунхена, когда гонщик просто толкнулся вперед, входя наполовину с первого раза. Молодого прокурора бросило в жар, но он стерпел. Ещё несколько движений и гонщик остановился, стараясь отдышаться.
— Прости…
— Не разговаривай, Чунхен, лучше действуй, — и Хенсын двинулся вперед.
Чуть приподняв Хенсына, Чунхен положил его удобнее вглубь кровати, благо она двуспальная и, подхватив его под колени, начал двигаться. Каждое движение шло в купе с новым поцелуем: шея, грудь, ключица одна, вторая, плечи и пальцы. Руки насаживали Хенсына на себя, скользя по нежным бокам и слегка надавливая на живот. Иногда останавливаясь, Чунхен подолгу целовал Хенсына в губы, тем самым лишь сильнее раззадоривая и себя и любовника. Затем продолжая двигаться с каким-то остервенением, потом снова приостанавливаясь. Раз за разом практически доводя себя и Хенсына до заветного конца. Но не давая кончить ни себе, ни ему.
Когда же рука Хенсына потянулась к своему члену, дабы снять напряжение, вызванное перевозбуждение по всем показателям, Чунхен резко вышел из него и, заломив руку за спину, перевернул на живот.
— Ты…
— Мы ещё не закончили.
— Но я больше не могу…
Чунхен молча приподнял бедра Хенсына и снова вошел в него, но на этот раз двигаясь быстро и грубо. Рука, которая, как помнил Хенсын, была повреждена, весьма крепко держала его за талию, а другая легла на возбужденный член парня. Всего несколько резких, сильных и четких движений и Хенсын со стоном кончил в руку гонщика, а сам Чунхен, почувствовав, как сильно его сжал Хенсын, тоже не смог сдержаться. Чунхен обессилено опустился на кровать рядом с молодым прокурором. Спустя несколько минут парень уже мирно посапывал, так и лежа поперек кровати обнаженным. Гонщик ещё какое-то время всматривался в умиротворенное лицо молодого прокурора, обнимающего его руку, прежде чем накрыл их частью одеяла и обнял Хенсына, засыпая.
«Как я мог не замечать этого раньше?»
***
— Ты не можешь проиграть или погибнуть! Нет, ты должен выиграть и вернуться, слышишь меня, Ён Чунхен?! – кричал Хенсын вслед отдаляющемуся гонщику.
Чунхен остановился. Хенсын замер. До гонки оставалось всего 15 секунд. Гонщик развернулся на каблуках и почти бегом преодолел расстояние, которое было между ними. Встал напротив молодого прокурора и так оценивающе взглянул своими бездонными карими глазами. Снова этот прищур. Хенсын уже начал тонуть в их глубине, когда до него донеслись слова:
— Я точно вернусь, ведь я люблю тебя, — и легкое касание губ, прежде чем Чунхен побежал прочь.
Глава 8:
читать дальше
- Чунхен, ты невыносим! – кричал Хенсын в 3 часа утра, когда, проснувшись от тихого стона, перевернувшегося во сне Чунхена, увидел на повязке алые разводы, отчетливо говорящие, что они есть следствие перенапряжения руки. Самым странным было, что будильника никто из них не ставил. Хенсын два раза проверил прикроватную тумбочку и свой мобильник, и даже телефон Чунхена на всякий случай. Но на что надеялся тогда Чунхен? А если бы они проспали гонку? Или расчет был таким: все или ничего?..
- Ничего страшного. Время есть, просто помоги мне сменить повязку, - отмахнулся гонщик, тяжело приподнимаясь на кровати с помощью здоровой руки и спуская ноги вниз.
- Как ничего страшного?! У тебя опять разбередилась рана, а ведь сегодня гонка! Погибнуть хочешь?! – не успокаивался молодой прокурор, бегая по комнате, и, то и дело, пиная мебель и запуская руки в волосы. У него за всю жизнь столько нервотрепки не случалось, сколько за время знакомства с этим... этим сумасбродным гонщиком.
- Что заладил-то? Не собираюсь я умирать! – прикрикнул на него Чунхен.
- Все, я устал и больше так не могу. Ты сведешь меня в могилу… Как можно быть таким не аккуратным и бесшабашным? Ведь сегодня не что-то там, а Туманная гонка! Ты же сам так орал, что будешь участвовать! Эх… - парень просто опустился на пол и какое-то время они сидели молча: Чунхен на кровати, спустя минуту напряженного молчания начавший аккуратно разбинтовывать руку, а Хенсын напротив него на полу, буравя взглядом свои руки. Периодически переглядываясь, они лишь отводили глаза в сторону и продолжали свои занятия, но спустя 10 минут Чунхен слегка приглушенно прокашлялся. Сухо так. Молодой прокурор внезапно вскочил и, приблизившись к Чунхену, бесцеремонно положил свою руку ему на лоб.
- Боже, да у тебя ещё и температура! – ужаснулся парень.
- Ничего страшного. Она не высокая, я чувствую себя нормально, - нахмурившийся гонщик продолжил разматывать оставшиеся бинты и отвернулся от Хенсына.
- Ты сдурел?!
- Отъебись от меня, наконец! – рявкнул гонщик, отталкивая парня здоровой рукой, - Я вчера тебе говорил, что не откажусь, так что лучше не нагнетай, иначе доведешь меня! Меня раздражает, когда ты лезешь со своими криками и воплями. Хватит! Я буду участвовать, и это не обсуждается!
У Хенсына на глаза накатили слезы, Чунхен заметил их, но тут же подскочил с кровати и пошел на кухню, старательно выискивая по шкафчикам аптечку, в которой должны были лежать бинт, антибиотик, который Хенсын ему уже как-то колол, и шприц, чтобы сделать инъекцию. А молодой прокурор так и стоял рядом с кроватью, пытаясь взять себя в руки. Чунхену не до его самобичеваний и истерик, да и ими делу не поможешь.
С кухни послышался шум разбитого стекла и сдавленная ругань. Это привело Хенсына в чувство.
- Что ты грохочешь с утра пораньше? – всплеснул руками парень, буквально влетая на собственную кухню. Чунхен же в это время старатель собирал с пола осколки тарелки, в которой до этого лежали мандарины. Хенсын любил мандарины, но теперь они валялись в разных концах небольшой комнаты: какие-то под столом, какие-то рядом с холодильником.
- Пошел ты…
- Надеюсь, она разбилась к счастью, и на сегодняшней гонке ты выиграешь, иначе можешь даже не возвращаться, - бубнил парень, собирая свои любимые фрукты с пола.
- А я до этого проигрывал? – саркастически уточнил Чунхен, облегченно принимая мирную позицию успокоившегося Хенсына.
- Все бывает в первый раз, - скептически отозвался молодой прокурор, - И вообще, иди в комнату и жди меня там, я все уберу и обработаю тебе руку.
- Ой, какие мы добрые…
- Сейчас договоришься, и я запру тебя в квартире, а сам поеду кататься на твоей машине! Может, даже поцарапаю ее где-нибудь… крыло там, или капот… - наигранно задумчиво начал перечислять Хенсын.
- Ты не посмеешь… - тут же оскалился Чунхен.
- А ты проверь, - парень с вызовом посмотрел в глаза своего гонщика. Чунхен послал молодому прокурору испепеляющий взгляд, но все-таки поднялся и нехотя направился в гостиную.
Спустя 5 минут туда пришел и Хенсын с аптечкой. Аккуратно разложив нужные препараты и бинты, он отклеил оставшийся на плече у Чунхена пластырь.
- Боже, так нельзя… - но заметив чуть повернутую в свою сторону голову гонщика, осекся. – Чунхен, будь осторожнее и не напрягай руку лишний раз, потому что рана словно и не закрывалась.
- Я постараюсь, - сухо согласился Чунхен.
Ещё несколько минут Хенсын обрабатывал рану и колол обезболивающее. Жаропонижающее принимать Чунхен отказался, потому что неизвестно было, имеет ли оно снотворного эффекта, а в гонке это лишнее. Когда с лечением было покончено, парень помог гонщику одеться. Футболка, утепленная кофта на молнии, все-таки, пусть на улице и лето, ночью может быть прохладно, и даже шнурки на ботинках пришлось завязывать именно ему.
- Позволь мне вести машину до места проведения гонки… - неуверенно начал Хенсын. – Руке и тебе самому нужно немного отдохнуть, иначе станет ещё хуже…
- Хорошо.
- Честно? – в голосе прокурора звучало недоверие.
- Да, ты можешь вести… мою машину… - на последних словах лицо парня чуть скривилось. Сразу понятно, что свою малышку он никому не доверял. Если вспомнить, что говорил Есоб, и что видел сам Хенсын, то ясно, что даже починкой машины Чунхен занимался сам. Все сам, никому не доверяя. Странно гонщику делать такие исключения ради какого-то недоштурмана, пусть и столько раз помогшего ему. Это не в стиле Чунхена. Здесь явно какой-то подвох.
- Ты же не убьешь меня за это после того, как рука поправится? – сипло переспросил Хенсын, делая шаг назад.
- У тебя все хорошо с головой? – бровь гонщика поползла вверх, - С чего бы мне это делать?..
- Ну, вдруг…
Чунхен даже отвечать не стал, просто здоровой рукой схватил Хенсына за спину и притянул к себе, крепко обнимая. Потом переместил руку выше, заправляя прямые пряди за ухо.
- Хватит нести бред, Хенсын, - прошептал он на ухо парню, затем хватая зубами за мочку и слегка ее прикусывая, заставляя Хенсына замереть и напрячься от неожиданности.
- Хо-рошо… - расслабился и тяжело выдохнул молодой прокурор, когда гонщик уже отпустил его и, в считанные секунды, открыв входную дверь, стал спускаться по лестнице вниз.
«Что это было?»
***
Приехав по указанному на приглашении адресу, Хенсын уже изрядно нервничал, потому что район, в который они попали, был просто идеальным местом, если вы хотите умереть самой мучительной смертью. Неровные дороги, склоны и подъемы, пусть он и был элитным: несколько плотно прилегающих дорогих магазинов, пара ресторанов и большой торговый центр – все это находилось рядом со стартом, давая помимо естественных сложностей ещё и отличные позиции для дополнительных приборов, нагоняющих «туман» для гонки. И он не удивится, если выбранная трасса будет наиболее опасной и пугающей, какую себе можно только придумать. И по такой дороге придется ехать, а точнее сражаться за победу его любимому гонщику, у которого в принципе сейчас не самое лучшее состояние, ведь пока они ехали, Чунхен даже уснул в машине, хотя старательно пытался этого не делать. Так что последние полчаса Хенсын провел в одиночестве. Чтобы дать парню отдохнуть и самому отвлечься от неприятных мыслей, лезущих в его голову в тишине, нарушаемой лишь негромким урчанием мотора, Хенсын вышел из машины и огляделся.
Все, в принципе, было как обычно. На полупустом шоссе, но с возможностью быстро выехать на городские трассы, было установлено все необходимое. Сцена, зрительские ограждения, стартовая, она же финишная черта и огромное количество народу и машин всякого разного формата: и обычные, и гоночные; и навороченные, и с виду совсем простые; те, которые будут участвовать в гонке и те, которые здесь лишь для поддержки – машины команды. Туда-сюда бегали помощники, механики и какие-то полуголые девицы, бросавшие то хищные, то издевательские взгляды на самого Хенсына. Но парня это совсем не трогало, ему важнее всего была карта…
На установленном за сценой стенде и был, по всей видимости, обрисован путь, по которому гонщикам необходимо будет проехать. Судя по району, в котором они находились, ничего хорошего Чунхена не ждет, но понять, что именно, было невозможно до начала гонки. Стенд сейчас не освящен, поэтому разглядеть что-либо оказалось трудно. На самой же сцене танцевали какие-то полуобнаженные девушки. Хотя девушками у Хенсына их язык назвать не поворачивался, потому что девушки так себя не ведут. Покойная Дахе, да и та больше девушка, чем они. Но толпа вокруг сцены улюлюкала и посвистывала им в знак одобрения.
Чуть дальше находился уличная терраса ресторана, на которой сейчас сидели, как Хенсын понял, вглядываясь в силуэты присутствующих, ни кто иные, а организаторы гонки: в большинстве своем богатые мужчины средних лет, некоторые, правда, на вид моложе 30. Всего вроде бы около 7 человек не считая охраны и самого Квона, которого Хенсын пока, правда, не сумел разглядеть. Много. Неужели кто-то из них стоит над Чиёном? Может быть, сегодня им повезет, и они выйдут на босса триады? Правда не кажется со стороны, что кто-то из них значимее. Да и странно, что они вот так вот на виду у всех. Но это точно они. Никаких других вариантов не было, раз все окружено такой охраной, а сами они что-то спокойно обсуждали. И молодой прокурор этому не удивился, он знал, что от Квона можно ждать и подвоха, да к тому же не одного, поэтому остается узнать, в чем его соль.
Внезапно, когда какой-то из охранников слегка сдвинулся в сторону, мелькнула чья-то белобрысая голова…
- Хенсын!
- Да!.. – подскочив от неожиданности, задумавшийся молодой прокурор резко повернулся назад.
- Ты почему меня не разбудил?! – практически прорычал Чунхен, однако, не выходя полностью из машины и не закрывая дверцу, лишь облокотившись на нее.
- Так до начала гонки ещё 20 минут, думал дать тебе отдохнуть… все-таки у тебя температура была… а гонка же трудная…
- К черту температуру! Чего опять заладил? А если бы я из-за тебя пропустил объявление? А машину перепроверить? Думаешь, все так просто, раз я настаиваю на участии и говорю, что все будет в порядке? Ты вообще чем… – Чунхен недовольно потер переносицу, стараясь не злиться и вообще прийти в себя после сна.
Но Хенсын, ведомый каким-то внутренним чувством, гонщика уже не слушал, обернувшись обратно и вглядываясь в сторону заседающих на террасе людей. Опять мелькнула белая голова, а потом этот человек встал, что-то слишком резко сказал напоследок оставшимся людям, среди которых Хенсын все-таки смог опознать прокурора Квона, и удалился вместе с двумя телохранителями. Впечатление создавалось двойственное: то ли они с ним, то ли он с ними.
- Эм… мне нужно позвонить Дуджуну… - Хенсын начал шарить по карманам в поисках телефона, пропуская мимо ушей монолог Чунхена.
- Зачем это? – не понял гонщик.
- Что-то здесь не так…
- О чем ты?.. – Чунхен захлопнул дверь и подошел к Хенсыну, вставая сбоку от него и закрывая обзор террасы. Молодой прокурор как раз нашел телефон. Бросая короткие взгляды в сторону ресторана, он старательно выискивал в нем номер следователя Юна.
- Дуджун? Да, ты где? Когда именно? Тогда встретимся уже там… Нет, а ты можешь все-таки приехать? Через сколько? Вполне. И ещё вопрос… ты знаешь, где сейчас Есоб?.. Узнай у него, пожалуйста, и перезвони мне. Так надо. Да, давай.
- Объясни мне, что случилось, и почему ты ищешь Есоба? – настоятельно спросил Чунхен, хватая Хенсына за плечо и поворачивая к себе, одновременно с этим следуя за новым брошенным прокурором взглядом.
- Забудь, просто так нужно, - отмахнулся Хенсын, стряхивая руку гонщика с плеча. – Смотри, начинается, - парень указал на сцену, откуда ушли размалеванные танцовщицы, и поднялся всем известный ведущий, – Сынги идет.
- Да мне то что… - как-то обиженно отмахнулся Чунхен, но Хенсын прикрыл ему рот одной рукой, а другой чуть оттолкнул в сторону, заставляя гонщика пораженно разглядывать внезапно сосредоточенное лицо прокурора. Хенсын и бровью не повел: ему надо понять, что твориться вокруг, а не успокаивать Чунхена.
- Здравствуйте, дорогие дамы и господа, гонщики и гонщицы, болельщики и болельщицы! Как вы знаете, сегодня у нас состоится «Туманная гонка», - заговорщически сощурил глаза Сынги. - Но мало кто знает один маленький секрет сегодняшнего состязания! Как вы думаете, что это?
Молчание. Чунхен ощутимо напрягся рядом с посерьёзневшим Хенсыном, сложив руки на груди.
- Все в курсе, что параллельно проходит соревнование стритрейсеров, фаворитом которого является небезызвестный вам… - Сынги сделал паузу, - И нам… Ен Чунхен! – парень указал в сторону, где стояла машина Чунхена и собственно Хенсын с самим гонщиком.
Хенсын оглянулся на Чунхена, который тут же напустил на лицо абсолютно равнодушное выражение, даже не подумывая помахать завизжавшим от радости фанаткам. А они у него естественно были, как отметил Хенсын.
- Да ладно тебе, парень, улыбнулся бы, - напущено разочарованно протянул ведущий, - Не хочешь? Ну ладно, - он зачем-то подмигнул Хенсыну. - А теперь объявление: выигравший сегодняшнюю гонку, пусть он и проигрывает Чунхену по очкам, станет победителем соревнования и получит главный денежный приз! 5 миллионов долларов!
Толпа сначала притихла, а потом взорвалась бурными возгласами. Кто во что горазд был. Фанатки Чунхена разочарованно выкрикивали ведущему что-то нелицеприятное, но зато большая часть зрителей и гонщиков сначала возбужденно перешептываясь, чуть позже перешла к откровенным воинственным выпадам в сторону спокойного Чунхена, которому явно было плевать на их усмехающиеся и самодовольные взгляды.
- Успокойтесь, успокойтесь! Ещё минуточку внимания, – толпа чуть примолкла. - Да, таково решение организаторов гонки – добавить немного остроты в наше блюдо. О, да… о блюде… до самой гонки осталось буквально 10 минут… Посмотрим же на карту, друзья!
И в этот момент включили подсветку, и карта на стенде оказалась видна достаточно, чтобы Хенсын и Чунхен переглянулись, только взглянув на нее. Самые худшие ожидания молодого прокурора оправдались – Чунхен опять в опасности, но теперь уже по собственному желанию.
- Это точно ловушка, - констатировал Хенсын.
- Будто бы без тебя непонятно, - отозвался гонщик.
- Что будешь делать? – повернулся к Чунхену молодой прокурор.
- Как что? Поеду, конечно. Мне все равно нужны эти деньги.
- Но…
- Хенсын! – прикрикнул на парня Чунхен, - Сколько можно?
- Но… они же специально натравили на тебя всех гонщиков. Даже если ты будешь тихо ехать в самом конце, они постараются вывести тебя из игры любыми способами, а ведь у тебя ещё и рука ранена… - Хенсын запустил руки в волосы, отчаянно стараясь не впадать в истерику.
- Я уже участвовал в такой гонке, ничего со мной не произойдет. Успокойся, пожалуйста, - неожиданно мягко попросил Чунхен, кладя руку на плечо прокурора.
Звонок телефона. Хенсын вздрогнул, до этого немного расслабившись от близости гонщика, а Чунхен в итоге поспешил убрать руку обратно в карман.
- Да? – нетерпеливо ответил молодой прокурор, - Нет, ещё 5 минут есть. Как? Когда вы в последний раз виделись? Он ничего не сказал? Скоро будешь? Не волнуйся только, я все объясню, хотя тебе это вряд ли понравится, Дуджун.
- А мне объяснить? – гонщик засунул руки глубже в карманы джинсов и слегка потянулся вперед.
- Тебе не стоит волноваться, потому что для тебя сейчас важнее всего гонка. Сходи лучше капот проверь или карту забери, а мне нужно подумать, - уверил Чунхена Хенсын, что-то обдумывая. Даже достал блокнот и стал делать какие-то пометки, примерно как в тот раз на кухне, только более мелкого масштаба. Гонщик же округлил глаза, но последовал-таки его наставлению, предварительно вставив в уши наушники, и сквозь толпу отправился к стойке, где раздавали карты, и такое поведение заставило парня оторваться от записей и проводить Чунхена взглядом, заодно замечая торопливо подходящего к ним Дуджуна.
- Всем привет, - поздоровался Дуджун.
- О, ты быстро, - отозвался Хенсын, вернувшийся к своим записям. Чунхен Дуджуна проигнорировал, лишь кивнул в знак приветствия.
- Что ты хотел рассказать? – Дуджун обратился к молодому прокурору, обводя взглядом окружающее их пространство.
- Чуть позже, это ещё нужно проверить, - успокаивающе взглянул на следователя Юна Хенсын.
- Если это как-то связано с Есобом, для меня время не терпит, - жестко отдернул его Дуджун.
- Но потерпеть придется. Все равно через 2 минуты начинается гонка.
Как раз в этот момент прозвучал первый гудок, призывающий гонщиков приготовиться к началу гонки.
- Дуджун, лучше нам уйти отсюда, здесь машины стартовать будут, - убирая в карман куртки блокнот, позвал за собой следователя Хенсын.
- А, да… - и они вместе поспешили в сторону ограждений для болельщиков, но Хенсын остановился, не дойдя до него буквально 10 шагов. Молодой прокурор обернулся и в последний раз взглянул на гонщика, спокойно направляющегося к своей машине с картой в руках, которую ему выдали для гонки. Штурманов сегодня не будет. Чунхен останется от начала и до конца один. Да и сейчас ему лучше не мешать. Хенсын и так достаточно перевернул и взбаламутил спокойное течение жизни Чунхена. Тихо уйти и наблюдать за гонкой, вот что сейчас следовало сделать Хенсыну. Но это было выше его сил. Когда Чунхен находился всего в 20 секундах от того, чтобы дойти до Хонды, прокурор резко развернулся и, преодолев бегом разделяющее их расстояние, обнял сзади отчего-то помедлившего гонщика. Плеер и наушники, как всегда перед гонкой, бывшие неотъемлемым атрибутом, упали на землю.
- Хенсын… - но Чунхен не стал дергаться, не прогонял, что давало некую надежду все ещё сомневающемуся Хенсыну.
- Я люблю тебя, Чунхен.
А потом Хенсын просто отпустил гонщика, бегом возвращаясь к следователю Юну. Едва нагнав его уже у зрительского ограждения, он снова обернулся.
— Ты не можешь проиграть или погибнуть! Нет, ты должен выиграть и вернуться, слышишь меня, Ён Чунхен?! – кричал Хенсын вслед медленно отдаляющемуся гонщику.
Чунхен остановился. Хенсын замер. До гонки оставалось всего 15 секунд. Циферблат на табло отсчитывал последние мгновения. Гонщик внезапно развернулся на каблуках и почти бегом преодолел расстояние, которое было между ними. Встал напротив молодого прокурора и так оценивающе взглянул своими бездонными карими глазами. Снова этот прищур. Хенсын уже начал тонуть в их глубине, когда до него донеслись слова:
— Я точно вернусь, ведь я люблю тебя, — и легкое касание губ, прежде чем Чунхен побежал прочь.
Сердце забилось быстрее, Хенсын неосознанно подался вперед, но гонщика уже не было рядом. И не могло быть. Но его слова эхом отдавались в ушах парня.
«Люблю тебя… люблю… люблю…» - Хенсын начал растворяться в нахлынувших эмоциях…
Нет, нужно взять себя в руки! Провожая растерянным взглядом Чунхена, Хенсын теперь просто молился, чтобы он вернулся живым и невредимым, чтобы они все были в порядке после сегодняшних событий, потому что грядёт что-то явно сложное. И тогда они смогут сказать друг другу много больше, ну, или Хенсын скажет, потому что, зная Чунхена, надеяться на вторичное признание было немного глупо. Но Хенсын верил ему.
Едва успев сесть в машину и завести ее, Чунхен стартовал последним. Подождав, пока машина гонщика скроется с глаз, Хенсын, стоически не смотря на проектор, показывающий передвижения стритрейсеров, жестом позвал за собой Дуджуна, уводя его в сторону от толпы, ближе к тому самому ресторану.
- Не может быть, - металлическим голосом отчеканил следователь Юн после того, как выслушал подозрения Хенсына.
- Если все сопоставить, то может, причем очень даже, Дуджун, - уверенно надавил Хенсын.
- Пока не увижу собственными глазами или не услышу – не поверю и точка.
– Хочешь проверить? – Хенсын достал телефон и стал набирать какой-то номер.
- Алло.
- Квон?
- О, Хенсын. Как дела? Я очень рад тебя слышать. Понравилось шоу? – собеседник на другом конце расплылся в улыбке.
- Где Есоб? – жестко оборвал его радость Хенсын.
- Ну вот… Быстро же дошло до тебя, хм… Может, ты не такой и тупой, как я думал? – сарказм парень пропустил мимо ушей, но голос повысил, выдавая общее раздражение.
- Я, кажется, задал вопрос!
- А ты не ори на меня, да и голос тебе в принципе лучше не повышать и не наглеть, потому что если что – расплачиваться твоему любовничку и сестричке Есоба, - душа Хенсына упала в пятки.
- Что?.. – сипло переспросил молодой прокурор.
- О, за все-таки испорченную машину, кстати, можешь передать через меня спасибо Есобу. Хороший он помощник, правда, не теперь, когда влюбился в твоего следователя. Что у вас за мода такая? Все в кого-то влюбляются, портят планы, мешают карты… Да и ладно ещё в девок, а им всем парней подавай. Куда катится мир? – собеседник вздохнул.
- Где ты?
- А как ты думаешь? – Чиён усмехнулся и повесил трубку.
***
«Туманная гонка»... Чунхен почти сосредоточен, почти уверен, ему буквально чуть-чуть надо, чтобы собраться и выиграть ее, как он обычно это делал. Но обгоняя на очередном сложном повороте противников, машина Чунхена была более уверенна в себе, нежели ее водитель, находившийся в данный момент где-то далеко от гонки, где-то рядом с финишем, где-то, где осталась половинка его сердца. Как же долго он считал это обычной благодарностью, как же глупо и наивно он полагал, что для него отношения с Хенсыном временная прихоть. Страшным заблуждением было его отношение к этому парню с самого начала.
Он не воспринимал всерьез ни одного слова, ни одного действия со стороны прокурора, а сам в итоге даже не заметил, как назойливый Хенсын стал частью его сердца, что ему он доверяет порой даже больше, чем себе, а ведь такого раньше никогда не случалось. Этот парень так настойчиво протаптывал дорожку в душу Чунхена, что тот просто не смог больше держаться и влюбился. Он и раньше влюблялся, или, как ему казалось, любил, но такого с ним ещё не было. И не было у него такого влечения. Всегда только девушки, откуда взялась настолько сильная привязанность к этому странному парню?
Наверное, окончательно пробил поставленную для окружающих Чунхеном защиту Хенсын, когда, накачанный наркотой, неожиданно признался гонщику. А ведь до этого Чунхен реально думал, что Хенсын, являясь прокурором, просто подыгрывает ему. Даже в клубе, когда парень накачал его алкоголем и предложил переспать… Правда, сам Чунхен ещё не был уверен в профессии Хенсына, но что-то ему в глубине души подсказывало, что с ним что-то не так. А уж потом…
Но в то же время, сколько он раз спасал Чунхена? Сколько раз помогал ему? И ведь ни разу не требовал чего-то взамен. И чтобы возместить все Хенсыну не хватит даже тысячи пулевых ранений. Господи, сколько же Чунхен должен ему, а единственное, чем он мог его отблагодарить, пришло к нему только сейчас, хотя Хенсын никогда и не ждал от Чунхена каких-то ответных чувств. Да, он конечно настырно продолжал оставаться рядом, даже когда его не просили, а иногда прямым текстом посылали, но лишь помогая и защищая, не жалея себя, и не навязывая себя в качестве чего-то большего. И вот эта безвозмездная, искренняя любовь и, самое главное, свобода, так сильно захватила Чунхена, что больше сдерживаться он не смог.
Однако Хенсын всегда чувствует его, всегда понимает и приходит или уходит вовремя. Когда гонщику больно, когда плохо, страшно или просто одиноко, он всегда рядом. После известия о матери, потом тогда в больнице, и когда его ранили… Всегда. И даже сегодня, вместо того, чтобы навязываться и, как он, вероятно, сам считал, путаться под ногами, молодой прокурор просто ушел, без слов, пусть и не удержался от нового признания. Но это другое.
- Как ты думаешь, что это?..
Чунхен слегка вздрогнул, отвлекаясь от размышлений и дороги, и огляделся по сторонам в поисках места в машине, откуда так четко послышался голос…
- Не говори, что ты… - новый, слегка дрогнувший голос из ниоткуда, несомненно, принадлежал Хенсыну.
- О да, ты прав, именно это я и собираюсь сделать, если, конечно, вы не возражаете, парни, - уверенные слова Чиёна заставили Чунхена напрячься и, наконец, найти источник звука – маленькую рацию в бардачке, служившую передатчиком лишь в одну сторону, как показалось Чунхену, когда он вытащил его и осмотрел. Все это заставило его отвлечься от дороги и почти пропустить вперед одну из севших ему на хвост машин, но вовремя спохватившись, Чунхен откинул рацию на соседнее сидение и срезал путь, тем самым увеличивая расстояние между их автомобилями и нагоняя 2 впереди идущие.
- Не надо!
- Мы так не договаривались!
- Что за черт?.. – выругался гонщик, снова входя в опасный поворот, когда из динамика послышался девичий крик вперемешку с голосом Хенсына и белобрысого паренька, вроде как Есоба.
- А мы разве вообще это обсуждали? – спокойно спросил Чиён.
- Но…
- Ты был прекрасным помощником, просто идеальным, но вы оба мне больше не нужны. Хенсын сыграет свою роль, помогая мне списать все злоключения на него и спокойненько отправляясь коротать век в тюрьме или вообще на виселицу, это как получится. Ну а Есоб, к примеру, сможет выбрать: молчать ему и спасти сестру или вместе с ней на пару отправиться на тот свет. А, Дуджун ещё… с ним решим чуть позже, думаю, у него есть шанс даже остаться в живых и жить счастливо… О, не оба, а все четверо тогда. Привет, Чунхен! Как дела? Весело, наверное. Как гонка? Нравится? Ещё никто не пытался скинуть в обрыв? Ну, раз нет, то ближе к финишу тебе точно станет жарче во многих смыслах, – голос стал четче, а Чунхен нахмурился, понимая, что Квон обращается именно к нему и ничего хорошего сейчас он не услышит.
- Что ты хочешь этим сказать? – бесцветным голосом отозвался в динамике Хенсын, отвлекая Чиёна от беседы с гонщиком.
- А то, что благодаря нашему ненаглядному общему другу, машина Чунхена, если она пересечет финиш, просто взорвётся. Слышал меня, Чунхен? Выбирай: выиграешь ты или проиграешь гонку.
- Конечно… - начал гонщик, произнося эти слова больше для самого себя, чем для прокурора Квона.
- Не думай, что все так просто. В данный момент следователь Юн, Есоб, а главное для тебя – Хенсын находятся у меня хм… в гостях… А сестра Есоба… Такая милашка, кстати, жаль, если с ней что-то случится… Ну так вот, она одета в замечательный поясок из около 100 г взрывчатки в тротиловом эквиваленте… Здание не взорвется, но ей будет несладко, это я обещаю.
У Чунхена перехватило дыхание.
- Да-да… А ещё у меня есть два пульта. Один для тебя, другой для нее… Она на случай, если твой любовничек и его дружок решат что-то тут натворить, а твой на случай, если ты не захочешь проигрывать гонку. Ты и так, и так не сможешь помочь матери, поэтому выбери достойный проигрыш или недостойную смерть. И да, вообще-то рация двухсторонняя, так что ты можешь поговорить с нами, если хочешь…