Она говорит, что я должна измениться, чтобы спасти семью.
Он говорит, ты должна измениться, иначе ничего хорошего не будет, а так же, что живет со мной из-за ребенка.
Он вчера уехал к маме, ни слова мне не сказав, а с утра объявил, что не обязан передо мной отчитываться. А ничего что я волнуюсь? А ничего, что я ждала?
Он проходит мимо меня, словно меня и нет, словно я даже не тень, а пустое место. Ему смешно, когда я плачу! Вечером или ночью он меня не обнимает, не погладит, не присядет на край кровати. Мы можем даже без легких поцелуев неделями. Не берет за руку, не обнимает, вечно либо игрули, либо телефон.
И он считает, что нормально взять и уехать на 2 недели в Питер. И ничего, что у него тут семья, там друзья, а я вообще одна. Я ОДНА. У меня тут ничего нет. Нет никого, кроме него. Теперь, видимо, даже его нет.
Они все отгородили меня и частично Андрея от своей семьи, даже не позвали вчера нас с собой. Ведь можно было позвонить. Моно было хотя бы спросить, не хотим ли мы приехать. Но мы там не нужны. Никому, даже ему.