Обреченные...

пятница, 30 марта 2012

17:34

SimusiK

Кем мне завтра быть - только мне решать...

Название: Обреченные

Автор: SimusiK

Фандом: B2ST

Пэйринги: Чунхён/Хёнсын

Жанр: слэш, романтика, антиутопия, ангст, драма

Рейтинг: R

Дисклаймер: ну, вы понимаете Тт

Предупреждение: AU, ООС…

От автора:

* Голуби в некоторых культурах и поверьях – птицы, сулящие смерть.

* И да, я разбираюсь в политике. Немного, но разбираюсь.

2055 год, территория бывшей Республики Корея

Ныне – объединенный КНДР, окрестности города Пусан

Убегая из своей «тюрьмы», Чунхен думал только об одном: нельзя навести этих ублюдков на Хенсына. Ни в коем случае он не имеет права предать или подставить этого паренька, сделавшего его серую жизнь хоть капельку лучше.

«Кажется, оторвался…»

Сейчас, а до этого преодолев небольшой заброшенный городок, он бежал через лес, практически инстинктивно ощущая, в какую сторону ему следует направляться.

Ещё Чунхен очень боялся, что враги нашли Хенсына раньше; что он не успел выбраться из лап мерзких узурпаторов до того, как солдаты армии Диктаторов добрались до него. Они с Хенсыном договорились, что встретятся там, в месте, известном только им двоим. Там, где никто бы не стал их искать. Там, где хранятся их воспоминания.

«Только бы успеть, только бы…»

Лишь одна эта мысль захватила мозг молодого офицера, спешившего увидеть своего командира. Только она одна цепляла Чунхена за жизнь, пока он терпел пытки и делал все, чтобы вырываться из опасного плена.

И вот он на поляне плотно заросшей не цветами, а сорняками и колючей порослью диких растений, которая когда-то служила, видимо, подъездной площадкой. Сейчас парень перед этим самым зданием, в котором, возможно, его ждет живой Хенсын.

Голыми руками прочищая себе дорогу к заброшенной гостинице, на крыше и стенах поросшей мхом и мелким кустарником, парень изо всех сил старался бежать ещё быстрее, чем ему позволял остаток сил. Кирпичная кладка здания практически развалилась от времени, но бетонная основа стен и перекрытий все ещё была в приличном состоянии. Пустые темные окна, ощущение забвения… Когда-то, наверное, это было потрясающее место, служившее людям с тугими кошельками. Но ещё 40 лет назад, за 2 года до Третьей войны обычных богатых людей почти не осталось после новой волны Мирового кризиса, ослабившей экономику большинство стран и заставившей их нападать на своих бывших союзников. В Корее же новая власть, обманувшая ожидания народа, новые законы… Просеверокорейская политика. Разорение Южной Кореи после падения американского доллара и всей финансовой системы Америки, угрозы ядерной войны со стороны, оказавшейся более устойчивой из-за длительного обособленного существования, Северной. Несколькими годами позже – объединение Южной и Северной Кореи в одно государство, на деле же – долгожданное порабощение южнокорейцев.

Таким образом, хозяева отеля разорились, а красивое здание на окраине небольшого провинциального приморского городка в округе Пусана оказалось заброшено и предано вечному сну среди опустевших парковых дорожек, а позже – просто густого леса. Все, что было мало-мальски ценным, продали хозяева или разворовали вандалы...

Пробираясь сквозь колючие кустарники, царапая руки и лицо острыми шипами, парень надеялся, что Хенсын там. Чунхен не обращал внимания на все увеличивающиеся в количестве царапины и порезы, занозы и стекающую по ладоням кровь. Он должен убедиться, что Хенсын жив и здоров. Ему важно, что за эти дни парень не умер от голода или ранений, не был схвачен и ждет его. Да и эти мелкие ранки ничто по сравнению с тем, что он будет чувствовать, если не найдет его там… Ведь только один исход мог и может быть, если Хенсына там не будет. В таком случае, Чунхен может только оплакивать их общие воспоминания.

Семь лет назад, будучи ещё юнцом, Чунхен, после трагических событий в его семье: смерти отца и матери от рук Инспекторов, якобы проверивших и нашедших доказательства «измены» Родине, подался в сопротивленческие войска. На деле, конечно, правительственные чиновники просто убирали последних людей, способных когда-либо пойти против них, имеющих какой-либо вес в глазах общества, коими были его родители, являвшиеся известными профессорами при Сеульском университете, тогда ещё работавшем, но почти полностью разоренном и доживающем последние дни. В то время поступком Чунхена движила обычная месть, но позже она уступила перед праведным желанием гражданина своей страны помочь правому делу в освобождении Кореи от власти Диктаторов.

Там, в штабе, куда Чунхен попал после многочисленных и долговременных (почти два года) проверок, он и встретил Хенсына. Парень был всего лишь на несколько месяцев старше него самого, но уже возведен в звание офицера против обычного рядового, которым являлся тогда Чунхен. Удивление парня было не описать, и ему стало интересно, как мог его ровесник добиться таких высот, поэтому молодой военный попытался осторожно приблизиться к нему, наблюдая.

Но время показало, что статус так не соответствует мягкому парню из когда-то обеспеченной семьи, ровно, как и у Чунхена, погибшей ни за что. Да, в нем была сила и решительность, в нем присутствовала воля к победе, если дело касалось военных операций, но все это тяжело было разглядеть в обычное время, когда парень казался таким тихим, замкнутым и ранимым. Его, конечно, можно было вывести из себя, но стоило это немалых усилий. Подобный контраст ещё больше удивлял Чунхена, заставляя, следуя за интересом, становиться ему все ближе и ближе, чувствуя в то же время, что и сам Хенсын не противится их сближению. А в итоге парню почти не стоило никаких усилий подружиться с офицером, стать его другом, а чуть позже даже начать влиять на него и его решения, касающихся порой и каких-то серьезных вещей. Ведь Чунхен тоже был не промах, за что и получил повышение.

Влюбить в себя. Признание старшего по званию спустя несколько месяцев после получения звания офицера (а в то время ему уже исполнилось 20), не то что бы ни стало для Чунхена сюрпризом… Однако тогдашнее жестокое, практически военное время исключало сопливые привязанности, тем более такого рода. Но, вот теперь к удивлению Чунхена, Хенсын ни на чем не настаивал. Просто сказал однажды о своих чувствах и тихо ушел, оставив парня одного обдумывать полученную информацию. Он вообще мало говорил по жизни, а с тех пор стал ещё молчаливее, правда не отгораживаясь от Чунхена. Но с течением времени и Чунхен понял, что молодой офицер занимает важную часть его жизни.

А потом началась война. Нет, до этого она тоже велась, но по большой части партизанская: с ночными вылазками, точечными ударами по важным стратегическим объектам и попытками разорить или как-либо навредить действующей власти. Теперь же она приняла оборот полномасштабной, которую начали воплощать именно сопротивленческие войска, посчитав, что уже готовы пойти против Диктаторов. В ней были задействованы все силы. И они оба тоже, что естественно. И Хенсын, будучи более опытным, выдержанным и осторожным стал командиром отряда, однако их разделили, отправив Чунхена в другое подразделение.

Прощальный вечер, а точнее ночь, некогда вполне счастливой пары, которую не осуждали именно потому, что положение в мире стало таким шатким, что любая частичка счастья казалась бесценной, Чунхен, наверное, никогда не забудет. Он и на смертном одре, на виселице или электрическом стуле будет помнить и прокручивать в голове выражение глаз, с которым Хенсын смотрел на него, нежно обнимающие его руки и хриплый голос своего любовника. Чунхен никак не ожидал, что может познать такие ощущения именно вместе с Хенсыном.

Затем все закрутилось… не в лучшую сторону для сопротивления. Ошибки командующего состава, количественное превосходство, качество подготовки боевых кадров, неслаженная работа всех подразделений, отсутствие вменяемой техники, способной противостоять оснащению армии Диктаторов, а, самое главное, полная недооценка противника – все это привело к ухудшающемуся с каждым днем положению заговорщиков, как их называли в общественных СМИ. Буквально за пару месяцев армия сопротивления потеряла почти все свои позиции, заработанные за годы пребывания в тени. Огромное количество погибших, полностью рассекреченные данные разведки и прочие ужасы провала – минимальная цена за такое серьезное, но безумно поспешное решение.

За несколько дней до того, как Чунхена и оставшихся от его подразделения схватили, они с Хенсыном смогли договориться, что, если кто-то из них пропадет или будет взят в плен, другой будет ждать его в этой гостинице, которую они когда-то нашли на совместной вечерней вылазке. Эта вылазка как раз была их первым… свиданием, что ли. Просто прогулкой вместе после ответного признания Чунхена. Это место очень много значило для них: тут они первый раз поцеловались, и тут они становились ближе друг другу, каждый раз рассказывая о себе какие-то новые факты в те дни, когда ещё не развернулись военные действия, а было вполне мирное время, нарушаемое лишь редкими операциями исподтишка.

И вот Чунхен преодолел первую преграду на пути к Хенсыну. Стоя у главного входа в гостиницу, парень глубоко вздохнул и прислушался. Казалось, что внутри очень тихо. Как в гробу. Только истошный крик каких-то неизвестных птиц и далекое карканье ворон нарушали спокойствие в этом месте. Подняв голову, парень увидел облупившиеся буквы, служившие когда-то названием отелю. Однако сейчас разобрать, что там написано, было невозможно. Чунхен огляделся по сторонам, ища признаки чьего-либо присутствия здесь, а затем развернулся, оглядываясь назад, откуда пришел сам, - никого и ничего. Только темная туча на горизонте – предвестница скорой грозы. Вообще за то время, что он потратил на путь сюда, изрядно потемнело. Солнце теперь лишь местами пробивалось сквозь темно-серые облака, освещая в тех местах землю и море. И сейчас одним из таких мест оказалась как раз эта гостиница.

«Знак…» - подумал Чунхен и медленно направился вверх по небольшой лестнице, ведущей к входу в полуразрушенное строение.

Зайдя внутрь через покосившиеся от старости двери, и как можно тише ступая по осыпавшейся штукатурке, обломкам стен и прочему мусору, парень осторожно проходил вглубь отеля. Так как это было небольшое здание в три этажа, в центре бывшего обширного холла находилась парадная лестница всего в два пролета. Лифты тоже присутствовали, но естественно сейчас не работали. Однако Чунхену и не надо было подниматься наверх, потому что Хенсын мог ждать его только в одном месте, которое любил сильнее всего, – полуразрушенное правое крыло с видом на море. Сердце парня защемило.

Теперь уже быстрее, но все так же стараясь не шуметь, офицер направился прямо туда, где они так часто проводили время вместе. Войдя в огромную залу, Чунхен прислушался. Сквозь непробиваемую тишину он ничего не услышал, но шестым чувством понимал, что не один в помещении.

- Хенсын?.. – нерешительно позвал парень, занимая на всякий случай боевую стойку.

Из-за угла большого зала, которая раньше, видимо, мог быть рестораном или баром, с палкой в руках и готовый к нападению, или, скорее, самозащите, вышел потрепанный парень, оглядывая пришельца взглядом, полным сомнений и недоверия. Но когда его взору предстал израненный Чунхен, он резко выронил свое оружие и опустил руки. Слез у выдержанного военным временем Хенсына не было, но вздох облегчения вырвался из его груди. Чуть помедлив, едва слышно, парень непонятно зачем то ли спросил, то ли ради успокоения и убеждения самого себя утвердил внезапный факт:

- Чунхен, ты все-таки пришел.

- Да, Хенсын, я здесь, - беглец поощряющее улыбнулся, ликуя в душе.

- Я уже и не надеялся… - голос парня дрогнул.

Чунхен хотел сделать шаг вперед, чтобы подойти ближе к Хенсыну, которого столько времени не видел, но усталость от длительного путешествия дала о себе знать. У него подкосились ноги, заставляя припасть на колени и наклониться вперед. Хенсын оказался около Чунхена быстрее, чем тот успел полностью свалиться на грязный полуразрушенный пол гостиницы. А так ему местом падения послужили руки командира, нежно и осторожно обнимающие его за плечи.

- Чем я могу тебе помочь? – да, Хенсын никогда не задавал глупых вопросов. Всегда только по делу, не начиная паниковать по пустякам.

- Отдохнуть… мне надо… Я так устал, Хенсын, - медленно проговорил Чунхен, ответно обнимая парня окровавленными руками.

- Ты думаешь, у нас есть на это время? – спросил Хенсын, осторожно укладывая Чунхена себе на колени.

- Немного есть, а потом… - парень прикрыл глаза.

- Что потом, Чунхен? – позвал его молодой командир.

- А потом надо бежать, - с внезапно прорезавшимся ожесточением проговорил Чунхен, резко открывая глаза и снизу вверх смотря в исполосанное царапинами и мелкими ранками лицо Хенсына. – Кто-нибудь ещё остался? – хотя он и так знал ответ.

Если бы кто-нибудь остался, Хенсын вряд ли привел бы их сюда. Да и судя по внешнему виду парня: разорванной во многих местах одежде, ссадинах, ранах и обилию грязи, а если Чунхен заставит его поднять рукава рубашки, то точно обнаружит там множество синяков, – ему много стоило добраться сюда живым.

- Нет, - с горечью в голосе ответил парень. – Армия Диктаторов три дня назад разбила последние два подразделения Сопротивления. Всех схватили или убили…

- Ты бежал? – перебил его Чунхен, смотря ему прямо в глаза.

- К тебе, - отозвался Хенсын.

Чунхен вымученно улыбнулся и прикрыл глаза, желая немного отдохнуть и восстановить силы для нового тяжелого путешествия. Им надо спасаться отсюда, бежать, куда глаза глядят. А точнее на границу. Чунхен слышал, что там остались ещё сопротивленцы. И, по слухам, ходившим среди повстанцев, за границей объединённой КНДР, расширившей за последние 10 лет свои владения, захватив разорившиеся Китай и Монголию, тоже можно жить. Вопреки тому, что говорили о той якобы «радиоактивной пустыне» власти, тщательно скрывая правду и охраняя границы государства. Но если они с Хенсыном смогут туда добраться, то, возможно, выживут и смогут прожить оставшуюся жизнь более-менее счастливо. Или хотя бы, умирая, будут знать, что сделали все, что было в их силах. Это то, чего больше всего на свете хотел Чунхен и, он был точно в этом уверен, что и Хенсын желал этого.

Однако их мечтам, видимо, не суждено было сбыться. Итак тревожный и неполноценный отдых раненных парней нарушило жуткое карканье ворон, громкое хлопанье крыльев и крики каких-то других птиц, заставляя Чунхена и Хенсына резко проснуться и вслушиваться, с каждой секундой понимая, что пришел конец. Спустя всего полчаса, как Чунхен прибыл в гостиницу и встретил Хенсына, оба парня услышали шум, принадлежавший не чему-то, а вертолетам. Диктаторским вертолетам, несомненно. А раз их нашли, у них больше нет будущего.

Мгновенно поднявшись, парни переглянулись, стараясь мысленно разработать хоть какое-то подобие плана, позволившего бы им выбраться из засады живыми…

Но в голову Чунхена ничего не приходило, а Хенсын, вымотанный и уставший, голодный, после столького времени ожидания естественно полагался лишь на Чунхена, которому, впрочем, самому было нелегко. Пусть его и кормили какими-то отходами, пусть он был в состоянии какое-то время отдыхать там, но все же он столько времени провел на допросах, стараясь убедить Инспекторов, что не имеет никакого отношения к восстанию…

И внезапно все встало на свои места! Вот оно! Слишком легко отпустили Чунхена! Слишком быстро они поверили его заверениям, будто он никогда не участвовал в подобных вещах! Каких-то десять дней! Конечно же, этого мало, но влюбленный Чунхен так торопился убедиться, что Хенсын жив, а в итоге привел к нему погибель…

Схватившись за голову, Чунхен первый раз в жизни реально не знал, что ему теперь делать. Кинув на Хенсына испуганный взгляд, Чунхен тут же проклял себя за беспечность и за то, что в ответ в глазах Хенсына загорелся такой же страх. Они обречены. И именно Чунхен разрушил их и до этого эфемерное, но более реальное, чем сейчас, будущее. Что он наделал?..

Однако Чунхен, постаравшись быстро собраться, не хотел так легко сдаваться, поэтому одними глазами подал знак Хенсыну, что им нужно уходить через заднюю дверь, пока их не нашли солдаты, которые уже были внутри гостиницы. Они, медленно пятясь назад, к запасному выходу, слышали далекие приказы их командиров: «Рассредоточиться!», «Обыскать здание!», «Пленных не брать!».

Может, им удалось бы уйти, но Хенсын внезапно остановился, тяня за собой Чунхена. Тот недоуменно обернулся, силясь понять, чем вызваны действия его парня.

- Что?..

Но едва Чунхен обернулся к нему, то уже был заключен в крепкие объятия и почувствовал на своих губах обветренные, но все же такие нежные губы Хенсына, как несколько недель назад. Затем руки парня переместились на лицо Чунхена, обхватывая его ладонями и углубляя поцелуй. Казалось, мир вокруг замер. Не было страха, не было боли, не было войны и оружия. Был только Хенсын. И он сейчас целовал Чунхена. Как в последний раз. Руки офицера потянулись наверх, обхватывая ладонями его плечи и прижимая его сильнее, но лишь на мгновение, затем оторвав парня от себя насильно. Времени не было.

Когда парень отстранился от Чунхена, он ещё несколько секунд смотрел ему в глаза, нежно улыбаясь.

- Хотел запомнить… - начал Хенсын.

А затем прозвучал раскат выстрела.

Мгновение, и глаза Хенсына медленно начали стекленеть и закатываться, заставляя сердце Чунхена пропускать удар за ударом. Руки парня, до этого державшие любимого за лицо, разжались. Парень сдавленно кашлянул, давая тонкой струйке крови высвободиться изо рта и скатиться по подбородку Хенсына. Ещё пара мгновений. На глазах все ещё шокированного и мысленно отрицающего явное Чунхена, молодой командир начал оседать на пол, не в силах больше держаться на ногах. С выражением полного ужаса на лице, офицер вместе с Хенсыном опускался на пол. Коснувшись коленями твердого бетона, парень обхватил его за плечи, прижимая к себе и не в состоянии выговорить ни слова.

Быстро подняв глаза, ощущая присутствие врага, Чунхен обнаружил несколько солдат, держащих оружие наготове. Спустя столько времени трудно было сказать, кто это сделал: они все одинаково одетые, со шлемами, закрывающими лица, с идентичным оружием – почти роботы. Но один человек отличался. В нем Чунхен с отвращением узнал генерала Инспекторской армии, который несколько раз допрашивал его в тюрьме. Ушлый, жестокий и абсолютно безжалостный человек. Нет, перст правительства. Не человек. Людей больше не осталось.

Выйдя вперед, он без каких-либо эмоций оглядел двух парней: корчившегося в предсмертных муках Хенсына и нежно, но сильно прижимающего его к себе Чунхена.

- Думаю, ты все понял, - голос тоже был абсолютно бесцветным, как и ничего не выражающие глаза мужчины.

Чунхен лишь молча и ожесточенно смотрел на него, ни на секунду не выпуская все ещё дышащего Хенсына из рук. Но время не было на его стороне. С каждой секундой жизнь неумолимо вытекала из этого парня вместе с теплой кровью, струившейся из раны на спине, примерно там, где находилось сердце. Красная жидкость текла по рукам Чунхена на грязный пол, образуя с каждой секундой увеличивающуюся лужицу.

- Как знаешь, - генерал поднял руку, подавая знак солдатам, чтобы те приготовились стрелять. Послышался звук перезаряжаемого оружия.

- НЕТ! - мужчина уже отворачивался, когда послышался истошный крик, так сквозившей болью, что он против своей воли обернулся.

Чунхен, почувствовав, что Хенсын обмяк в его руках, не смог сдержаться. Последнее, что было у парня, Хенсын, - погиб, умер, ушел. У Чунхена отняли все: родителей, любимого, надежду… Через минуту и его жизнь отнимут, и последним его чувством перед смертью будет обреченность. Все с самого начала было обречено, обречено на провал. И теперь он это понял сполна.

- Хенсын… - тупо звал парень, прижимая к себе безжизненное, но пока ещё теплое тело человека, ставшего ему дороже всего за последние 5 лет. И теперь его нет. Они даже не успели попрощаться – так быстро умер его Хенсын.

- Держи, - голос генерала нарушил мысленные стенания Чунхена, готовившегося умереть, заставляя его недоуменно поднять на него глаза. Человек, прославившийся своей жестокостью и отсутствием милосердия, держал в руках пистолет одного из солдат, зачем-то предлагая его Чунхену. Поняв, что офицер находится в непростительном в такой момент замешательстве, он кинул его недалеко от парня.

В глазах Чунхена застыл немой вопрос.

- Вы все равно последние. А ты обречен, как и он, - ничего не выражающим голосом объяснил мужчина, отдавая внезапный приказ отступления своим солдатам. Но никто не противился и не удивлялся, потому что слово командира – закон в новом мире.

Чунхен проводил военных взглядом, а потом, не теряя времени, которого у него в принципе не осталось, встал и подхватил тело Хенсына на руки. Он знал, куда ему идти и что делать. Хенсын умер, а Чунхен не сможет жить без него в этом ужасном мире, да ему и не дадут. Удивляло только, что генерал отпустил его, позволяя самому вынести себе приговор. Но, может, Чунхен ошибся? Может, остались ещё люди? Просто они смогли как-то приспособиться к новому миру, а они с Хенсыном нет…

Чунхен осторожно нес своего командира по коридорам отеля к выходу на небольшую поляну, которую тот так любил. Раньше здесь, видимо, была смотровая площадка с видом на море, но теперь все место занимали дикие цветы и цветущие весенние деревья. Весна…

Положив парня на мягкую, чуть влажную из-за начавшегося моросящего дождя траву, Чунхен сел рядом и оглядел Хенсына. Он, казалось, безмятежно спит, но жестокую смерть выдавали и старые ссадины, и слегка подсохшая, но свежая кровь на лице. Чунхену стало невыносимо больно, а на глаза, наконец, выступили слезы. Нежно поцеловав Хенсына в прохладные губы, которые больше никогда ему не ответят, молодой офицер повстанческой армии переместил поцелуй на прикрытые глаза своего командира, вспоминая ту любовь и нежность, с которой они смотрели на него. Чуть помедлив, Чунхен взял руку парня и поднес к своим губам и щеке, воскрешая воспоминание об их единственной ночи вместе.

«Да, на смертном одре…»

Аккуратно сложив руки Хенсына на груди, Чунхен обернулся и увидел пистолет, который захватил с собой и положил рядом. Не медля, он взял его в руки и как бы оценил вес – тяжелый. Ещё раз взглянув на Хенсына, а затем на небо, покрытое темными тучами, парень прилег любимому на плечо, вскинул руку с зажатым в ней пистолетом, и, приставив его к виску, нажал на курок, ни о чем не сожалея.

Шум выстрела вспугнул голубей и других птиц, и они взлетели в темное, застланное облаками небо, сквозь которые просвечивало местами появившееся солнце, освещая море, лес и смотровую площадку заброшенной гостиницы.

@темы: OTP, B2ST, BEAST, JunSeung, By SimusiK, Fanfiction